МЕХАНИЧЕСКАЯ КОРОВА ВТУЛКИНА. Рассказ
Русскому изобретателю Владимиру Комарову посвящаю
<o:p> </o:p>
<o:p> </o:p>
<o:p> </o:p>
В деревушке Яловой Втулкина знала каждая собака. По сопливой от дождей главной улице, змеевидной и коварной углами изб, плетней и ям, наподобие шурфов и полузасыпанных колодцев, дополняющих страшноватый натюрморт с благодатной черноземной почвой, в которую вросла всего-то дюжина избушек, подчерненных тремя веками времени. Еще и каждая четная пустовала.
<o:p> </o:p>
Степа Втулкин, если по совести, и не бытовал здесь – наезжал из близлежащего города к тетке Анфиладе, некогда ударной колхознице, в пору, когда в государстве нашем, причудливом своей историей, еще водились колхозы вместе с их трудоднями и живыми тружениками. Степа, малый годков этак тридцати, можно сказать, слыл городским, но корни его деревенские, яловские, просматривались всегда, как липкий чернозем на круглогодично толстых грубых его ботинках. «Все копаетесь лапами, как граблями, в навозе, — говорил он мужикам в Яловой, подлаживая на короткой шее галстук в горошек с замасленным узлом под полубритым подбородком. – А времена-то теперь совсем не те, они как с неба свалились. Ч-час, землячки, бизнес надо брать в руки покрепче. Поторговал, попосредничал и карманы трещат от монет. И черные ногти не надо отмочаливать в бензине. Я вот…»
<o:p> </o:p>
Увы, сотенными Втулкин сорил отнюдь не часто. «Бизнес – штука рисковая…» — вскользь оправдывал он себя, когда появлялся без галстука. Ну, а в последний раз Степан Петрович прибыл в теткину избу в Яловой вовсе не на «тайоте», а на «жигуленке» — копейке и, естественно, без ошейника в горошек. «Все отняли, упыри, автомастерскую… Но я им покажу, как Втулкина обижать да обескровливать… Ой, не возрадуются!.. Ой, как каяться будут!.. – пауза. – А я не прощу! Не благотворитель я, не благодетель, не господь бог!..» — Он, рыжеватый и коренастый, с ногами коромыслом, стучал себя при этом в слегка выпуклую грудку и, разливал мужикам, купленную на последние, городскую «путинку».
<o:p> </o:p>
Мужики жалели Степу, хлюпали носами, опрокинув между делом еще и бидончик самогона а-ля Яловая и даже матерились в сторону далекого, зловещего и мафиозного города.
<o:p> </o:p>
А уже на следующий сентябрьский денек Втулкин буквально притартал неведомым образом, взяв приступом бездорожье, в прицепе без номеров и стоп-сигналов, некую сияющую на солнышке абракадабру. Это был давно списанный на отдаленном сырмаслозаводе сепаратор. И не только он. Патрубки и фланцы, вентили и заглушки, причудливо изогнутые коленцами трубу, а, главное, большой электромотор.
<o:p> </o:p>
«Задумал штой-то Степан Петрович. Дык, пора и ему замарать руки, отбражничал чай, отфорсил на халяву-то городскую… Погорбаться, погорбаться, Степушка… — комментировали технический набор Втулкина вчерашние сочувствующие краху его авторемонтного бизнеса. – Степка, дьявол, не пропадет, руки-то у него, что ни говори, золотые по локоть, из гвоздя самолет сделает и не хуже твоего голубя в небо воздымется…»
<o:p> </o:p>
А он и впрямь, не самолет, конечно, однако мигом мог сработать из гвоздя и заточку, и отвертку, и крючок для наружной уборной, всякое крепление, шайбу… Семечки это все! Он однажды, еще жива была его тетка, из жалости к ней, свекловичнице, рабыне современности, прошедшей под высшим накалом солнца все поля на четвереньках, из старья самолично соорудил тракторишко, а из металлолома – особый культиватор, никем доселе невиданный, который сам, можно сказать, под землей дурную траву вырезал с корнем, а зародыши сахарного растения оставлял! А как рычал трактор – зверем! Они с теткой за два дня и две ночи все колхозное пространство и облагородили. Позже, уж зимой, тетке орден вручили…
<o:p> </o:p>
… А конструкция между тем росла: и вширь, и ввысь, словно опара дрожжевая. Слепила глаза никелем. Наверху красовался бункер. Несоразмерно великий, как большой петух на маленькой курице. В помощниках у Втулкина оказался человечишко совсем никудышный – Костик, подросток годков уж пятнадцати, но даун, совсем хворый на голову, почти не говорящий, если не сказать немой. Одно слово пока из себя выдавливал уважительно «Ф-фтула». Втулкин, значит. Второе уж и ждать не захочешь. Однако, честнее самого святого, добрый до наивности и, что особо отметим, силищу в руках и ногах имел взрослую. Степа вставал на зорьке и начинал клепать, гайки крутить со скрипом, что-то измерять, резать «болгаркой» трубы, что твои спички…
<o:p> </o:p>
Мужики надоедали порой: «Что за инопланета у тебя, Степа, вырисовывается?.. Никак чудить начал с горя-то? Может, выпьем по маленькой и пройдет?!.» Втулкин ощеривался на мужиков зубастой собакой и гнал их подальше: «На седьмой день приходите, увидите чудо. А пока в-в-вон!.. – И хватался за ключ двадцать четыре на двадцать шесть, все равно, что четырехрогий ломик…
<o:p> </o:p>
А дни-то бежали в такт шелестящим листкам деревенского отрывного календаря. Вот он и седьмой денек. Обещанный.
<o:p> </o:p>
Боязливо и недоверчиво, но мужики все же появились. Конструкция, похоже на то, приобрела завершенные углы и линии. Рама на колесах от машины, кубическое сплетение труб, бак оцинкованный, еще один поменее, мотор с проводом от столба электропередачи, кнопки на пульте красные и черные, тумблеры… Не постичь все это нашим простым и в меру ограниченным разумом. Да, еще жестяная табличка привинчена четырьмя саморезами и на ней надпись блестящая «КорВтул-1».
<o:p> </o:p>
— М-м-да! – сказал рябой Семка.- Никак вертолет межпланетный…
<o:p> </o:p>
— Дурак! А лопасти где? – вмешался однорукий Ваня-пуля, бывший афганец.
<o:p> </o:p>
— Хватит, земляки, гадать… — оборвал всех Степа Втулкин. – Сей момент будет презентация и всем станет ясно… Все гораздо проще и скромнее. Это… — он сделал томительную паузу, которая, как всем показалось, длилась томительно долго, как перед открытием сельпо. – Это… просто корова. Обычная дойная ко-ро-ва! Только механическая. На почве нанотехнологий создана. Нано… Ну как вам втемяшить?.. Это технологии на молекулярном уровне. На импульсах, микротоках, чипах, на дроблении живой клетки… Чубайс командует этим хитрым ведомством нынче в стране. Чубайса знаете?..
<o:p> </o:p>
Присутствующие переглянулись. Опять рябой Семка вмешался:
<o:p> </o:p>
— Дык, кто ж его не знает? Энтот, как его, ваучер изобрел, как ты корову… по две «волги» на каждого из нас выделил… Где энти «волги»? Так у нас дороги-то нету, только вездеход продерется, потому и не доехали…
<o:p> </o:p>
— Окстись, — прошипел окопным тенором Ваня-пуля и скрытно перекрестил свой живот, как футболист, выбегающий на поле, взамен подкованному сокоманднику. – Ты, Степа, того, демонстрируй дальше, без Чубайса…
<o:p> </o:p>
— А дальше… прошу взглянуть внимательно на табличку: «КорВтул…» Это означает: корова Втулкина, первого поколения.
<o:p> </o:p>
— Первого поколения, говоришь. Стало быть, телка… — не унимался Семка. — Яловая на данный момент… как вся наша деревня…
<o:p> </o:p>
— Сам ты яловый, потому и живешь в деревне Яловой. А у всех остальных все в порядке. Прошу отступить на два шага, не то шандарахнет!.. Хвостом, либо отдавит что-нибудь копытом. Приступаем к испытаниям. – Лицо Втулкина вмиг сделалось строгим, портретным.
<o:p> </o:p>
— Коллега? – обратился он к дауну Костику, — нажми-ка вон ту кнопочку.
<o:p> </o:p>
Даун заулыбался полнотелой луной:
<o:p> </o:p>
— Ф-фтула-а… — и как-то быстро и ловко нажал красную кнопку, еще повернув большой палец на ней в пол-окружности.
<o:p> </o:p>
В чреве агрегата затарахтел мотор, зажужжал даже, с небольшим посвистом. Степан взял в руки вилы и насадил на рожки пушистую охапку свежего клеверного сена. Изобретатель не без труда приподнял свою ношу. Ловко столкнул этот клеверный навильник в верхний бункер из нержавеющей стали. Он как бы сказал тем самым: не забыл я крестьянского труда, дорогие мои землячки…
<o:p> </o:p>
— Теперь поднимем температуру в камере, добавим водички… — Защелкал тумблерами. – А чуть попозже всыплем в растительную кашу специальный катализатор, ну это реагент такой, чтобы вам ясно было… Поняли?.. Ничего сверхсложного. Я вам, конечно, не капитан Немо с его «Наутилусом». Внутри моего аппарата теперь идет процесс, точь-в-точь, как в животе обыкновенной буренки. Проще некуда!..
<o:p> </o:p>
— М-м-да! Едрена Феня… И правда, куда еще проще-то… — пытался съязвить рябой Сеня, даже фальшиво просиял лицом. Как бы сразу ощутив, тем не менее, и собственную причастность к созданию гениального в своей простоте аппарата «КорВтул-1».
<o:p> </o:p>
— А я не верю! – Вдруг нарушил обстановку стопроцентной уверенности и восхищения афганец Ваня-пуля и безнадежно махнул единственной рукой, словно птица подбитым крылом, себе под крючковатый нос. – Пока не махну молочка свеженького. Хотя бы грамм сто… Хрен с ним, пусть и искусственного…
<o:p> </o:p>
— Сам ты искусственный, — обиделся Втулкин. – Не видишь, сенцо-то высший сорт. Голимый клевер с верхнего луга! И еще скажу тебе, Фома неверящий: за смену у меня накапает не меньше центнера первостепенного молочка! Это тебе не самогонная мухоловка со змеевиком. Тут у меня тыща восемьсот пятьдесят шесть только деталей высокой точности! Нанотехнологии, как я уже пытался тебе вдолбить…
<o:p> </o:p>
Иван не унимался:
<o:p> </o:p>
— Ты мне лапшу не вешай, душман с блошиного рынка, куча де-та-лей у него!.. Эка невидаль. – И выхватил из бездонного кармана своей былой солдатской куртки граненый стакан, который у него на всякий случай всегда был при себе. Как стратегический шансовый инструмент наипервейшей степени важности. – Налей, прохиндей!.. Из-под своей бешеной коровки… Слабо, едрена Феня?!.
<o:p> </o:p>
На деревенском лице изобретателя, как бы свежеиспеченной поджаристой лепешкой, ни единый нерв не пришел в движение. Лишь незаметно дрогнула бородавка с горошину над правой бровью. Словно, человек не воспринял никакой негативной информации. Степан как-то подчеркнуто безразлично взял из единственной руки ярого оппонента заляпанный стакан с отстоем красной бормотухи по окружности донышка, отступил обратно к «корове», промолвил отрешенно:
<o:p> </o:p>
— Смотри на стрелку манометра… — сам щелкнул еще одним тумблером. Кончик стрелки с красным наконечником мухой, вздрагивая, пополз по стеклу до вертикального положения. Все крутящиеся члены замысловатого механизма вышли на свои предельные обороты – а вся конструкция задрожала, как студень. Но изобретатель хладнокровно поднес стакан к блестящему кранику… Народ замер, отчетливо было слышно, как спутанный старик Серко заржал в сосняке за избами и огородами.
<o:p> </o:p>
Втулкин повернул кран и с некоторым торжеством победителя оглянулся на деревенских. Люди ахнули: из крана вдруг брызнула, уперлась в дно стакана белая-белая меловая струйка. Жидкость, не колыхаясь, быстро поднялась до верхнего пояска стакана. Творец «коровы» перекрыл кран.
<o:p> </o:p>
— Пей!..
<o:p> </o:p>
Ваня-пуля дрожащей рукой взял свой граненый и с каким-то отчаянием смертника опрокинул стакан в жерло большого рта…
<o:p> </o:p>
— Ей-бо, едрена Феня, — сливки натуральные, как у бабки Марфы первач!!!
<o:p> </o:p>
— То-то же, интернационалист вы наш агрессивный… — Втулкин устало облокотился о «корову».
<o:p> </o:p>
Лица обитателей Яловой вспыхнули искрометной радостью. Присутствующие загалдели, зачирикали, заверещали, выражая полнейшее доверие великому земляку, автору первой в мире механической коровы. «А чаво, забыли, как его пропольщик по всей свекле колхозной за два дня прошелся?.. А ветряной двигатель… А самолет-пароход?..»
<o:p> </o:p>
Тем временем Втулкин нацедил полную трехлитровую банку жирного молока и вручил ее детям рябого Семки, у которого пару недель назад корова сдохла. Но эйфория людская вдруг куда-то подевалась.
<o:p> </o:p>
— А как же теперь с нашими коровками быть?.. – писклявый голосок бабки Марфы.
<o:p> </o:p>
— А зачем они? – просто констатировал Втулкин. Один срам от них. Ну, конечно, из любви к живым существам, из гуманных соображений кто-то может их оставить, если сено не обрыдло косить, да навоз таскать своим тяглом. Это, как дополнение к собакам, кошкам. Поймите меня правильно. Если по-научному, корова – существо затратное и трудоемкое, хотя и повсеместно распространенное. Еще и быка-трутня, так называемого производителя, надо содержать, кормить сырыми куриными яйцами…
<o:p> </o:p>
-Никому не отдам свою Вареньку, пеструшечку мою! – истошный вопль прервал спич Степы Втулкина. – Этим живодерам на мясной комбинат?.. Там, сказывают, кувалдой по голове их зашибают и током пытают, фашисты… — Бабка Марфа залилась слезами, которые, казалось, лились не из глаз, а из самых донных глубин старушечьей души. Она резко замахнулась сучковатым ботагом на рогато-трубчатое чудовище Втулкина.
<o:p> </o:p>
— Это лишь пилотный экземпляр, как говорится, эксклюзив… — не унимался новатор. А ежели по данному подобию соорудить сто штук, они заменят две крупные молочно-товарные фермы. А если я их, представьте себе, поставлю на заводской конвейер, как американец Форд легковушки?.. Вообразите себе, дурьи головы!.. Какая получится выгода! У вас, извиняюсь, узколобое мышление, вдаль вглядитесь, господа-товарищи. Она и деревня ваша, глядишь, станет не Яловой, а, к примеру, Стельной. Жизнь другая придет… Народ совсем новый народится, не то что вы… Превратитесь в большую-большую коммуну, а то ведь на глазах вымираете. Идешь и поздоровкаться не с кем – горе одно, а не деревня…
<o:p> </o:p>
Степа разглагольствовал бы и далее, но его оборвала все та же плаксивая самогонщица Марфа, она не запамятовала оскорбления:
<o:p> </o:p>
— Сам дурак. Кривоногий, без гайки в башке!.. – отрезала она и пригрозила Втулкину отшлифованной до лаковой полировки палкой.
<o:p> </o:p>
На том народ и покинул экспериментальную поляну перед наследственной избой усопшей тетки.
<o:p> </o:p>
… А Степа был – эх, если бы знали однодворцы Яловой! – себе на уме. Он был столь же непрост, сколь и его новорожденная «корова». Ему сейчас позарез была нужна сенсационная реклама. И он ее уже организовал. Молва буквально наутро всеохватывающей и напористой волной почти необъяснимым образом целенаправленно влилась в поселок железнодорожной станции и далее, в еще более необъятной широте, во внушительных размеров город. Если верить молве, один мужик, убедив жену, что вскорости «машинное» молоко окажется втрое дешевле обычного, пустил под нож две своих буренки.
<o:p> </o:p>
А Степан блаженствовал разумом, отдыхал телом и… ждал. Пика славы?.. Возможно. Но не первоочередно. В знак избыточной благодарности он купил на станции своему верному помощнику Костику шикарные китайские кроссовки и спортивный костюм с вязаной шапочкой в полоску. Помощник, не откладывая, пыхтя и мыча, обрядился в обнову, он был на седьмом небе от нахлынувшей радости и самых божественных чувств к своему шефу. «Ф-ф-фту-ла», — ласково и преданно выдавил он из себя в очередной раз. Скрытно радовался и Втулкин: единственный свидетель его неповторимого творения никогда, никому и ничего не сможет поведать о технических тайнах «коровы».
<o:p> </o:p>
… Они приехали на пятый день. В двух джипах чернее воронова крыла и более блестящее новеньких резиновых калош. Сбитые из бицепсов и особого склада мышления шестеро молодых мужиков немедленно ощутили себя богами не только Яловой, но и всего богом данного пространства окрест.
<o:p> </o:p>
— Показывай, братуха, свою шарманку.
<o:p> </o:p>
— Вот она…
<o:p> </o:p>
— У-у-у, бесхвостая. Не доить, так хоть по двору водить…
<o:p> </o:p>
Демонстрировать возможности своего не мычащего создания Втулкин с первого раза наотрез отказался. Сбежались яловчане поглазеть на джипы. Попутно засвидетельствовали авторитетно и ненавязчиво ими самолично увиденное чудесное превращение сена в густое жирное молоко.
<o:p> </o:p>
Договариваться с гостями Втулкин удалился в избу.
<o:p> </o:p>
— Пятнадцать лимонов. Без базара…
<o:p> </o:p>
— Ну, ты и жлобяра яловый!.. Скидка должна быть…
<o:p> </o:p>
— Ни копейки вниз! Изготовите сто копий моей «коровы» и станете миллиардерами… Еще и Нобелевскую ксиву отхватите без очереди… Смокинги… шведский король, большой фуршет с девками… вдумайтесь… В историю вас впечатают… А полтора десятка лимонов, повторяю, живыми купюрами, для вас – пшик! А я бедствую. Кстати, кто-то безымянно, совсем недавно присвоил мою автомастерскую в городе… По Арбузному переулку…
<o:p> </o:p>
Когда назавтра они приехали с кассой, у калитки их встретил мент-капитан, местный участковый по прозвищу Домовой, которому Втулкин пообещал за охрану его персоны аж десять тысяч целковых. В руках он грозно держал короткоствольный «калаш», одолженный у дружбана-гаишника.
<o:p> </o:p>
— Он кинул нас, сучара, засада!.. завопил было один, слабонервный.
<o:p> </o:p>
— Он ждет вас в офисе, — успокоил Домовой. Участковый не мог знать, сколько денег положит сейчас в старый рыбацкий рюкзак его наниматель по кличке Втулка. И отродясь не узнает. Да и не надо ему знать… По службе…
<o:p> </o:p>
Агрегат погрузили на трейлер автокраном. Черную папку с чертежами покупатели спрятали в объемистую сумку.
<o:p> </o:p>
На этом обе стороны с полным удовлетворением разошлись.
<o:p> </o:p>
Спустя три дня джипы танками вновь вклинились в замызганную улочку Яловой. Они мчались по колее со злыми пылающими глазами в их крыльях и бамперах прямо к халупе Втулкина. Его, кстати, соседи тоже три дня в глаза не видели.
<o:p> </o:p>
— Где эта мразь?!.. Где этот ваш гребаный Нобель?.. Где его подельник?..
<o:p> </o:p>
Деревенские пожали плечами: дескать, Степка никогда не докладал им – то он здесь, а то его полгода нету, им то что…
<o:p> </o:p>
Привели дауна в лампасной спортивной одежке. Физиономия Костика плавилась в улыбке. Он слушал внимательно братков и пытался сказать им в ответ: «Ф-ф-ту-ла…» И вдруг поднял вверх правую руку, оттопырил и выпрямил большой палец, воскликнул:
<o:p> </o:p>
— Во-оо!.. – словно одобрял сделку своего изобретателя.
<o:p> </o:p>
Откуда Костику было знать, что Втулкин заливал в свой агрегат самое что ни на есть обычное молоко от коров – упаси господь, не из деревни Яловой, а привозил из окраинных усадебок станции. Братва хотела спалить избу обманщика, да что толку-то, еще займется огнем вся Яловая заодно, шухера не оберешься…
<o:p> </o:p>
… Поезд, азартно работая всеми своими стальными мышцами, буквально летел в сторону столицы. В дорогом спальном купе сидели двое мужчин. Культурный, в роговых очках и при галстуке, с большими залысинами и с редким остатком волос. Лет пятидесяти. Второй – с лицом простолюдина, бородавка с большую горошину над правой бровью, лет на двадцать помоложе.
<o:p> </o:p>
— Так, говоришь, молочко непрерывно и течет из твоей механической коровки?.. Надо же. Я всегда верил: не перевелись Кулибины и Ползуновы в нашем насыщенном талантами государстве… Концептуально это вполне возможно, ведь уже и искусственное, но живое, сердце научились выращивать из стволовых клеток…
<o:p> </o:p>
Налили еще по стаканчику, обнялись и выпили на брудершафт.
<o:p> </o:p>
— А я продал им, дурак, свою буренку-то. Безотказную. За бесценок… Потому что за ними сила грубая… А до этого они у меня автомастерскую отобрали. Получается, я отблагодарил их вторично. По понятиям… Виноват, там не все еще до конца отработано. Но, — он воткнул указательный палец в выпуклый лобик, — здесь у меня все уже есть, в законченном виде!..
<o:p> </o:p>
Он поводил ногой под лавкой, нащупал тяжелое тело рыбацкого рюкзака.
<o:p> </o:p>
— Нас, изобретателей, обидеть запросто… — Он сморщил лицо и заплакал крупными теплыми, почти коровьими слезами… Вот к Чубайсу еду…
<o:p> </o:p>
— Это основное – чтобы в голове построилось окончательно. Идеи возникают в башке и воплощаются из башки. Молодец, Степа… как тебя по батюшке… Нынче все наше спасение в нанотехнологиях, в Чубайсе. Я – человек продвинутый, это точно знаю… Удачи тебе, Степушка… — Ученый сосед совсем рассупонился, хмель, похоже, окончательно возобладал в его большой и умной голове.
<o:p> </o:p>
Степан для верности еще раз лягнул тяжелую ношу рюкзака под лавкой. Он сегодня не пьянел почему-то…
<o:p> </o:p>
— Я протекцию тебе составлю, Степа, к А…а…а… Борисычу. Такие люди, как ты, теперь очень нужны, без них никуда… И коровы твои нужны… — он внезапно дурашливо изобразил из себя живую корову, оттянув пальцами уши и надув щеки:
<o:p> </o:p>
— Му-у! му…
<o:p> </o:p>
<o:p> </o:p>
<o:p> </o:p>
<o:p> </o:p>
За сутки до своей смерти писатель Анатолий Васильевич Старухин прислал мне этот рассказ, посвященный мне. Царствие небесное Анатолию Васильевичу.
Похожие статьи:
Авторская проза → ОДИН РАССКАЗ. НАЧАЛО
Авторская проза → ОДИН РАССКАЗ. ПРОДОЛЖЕНИЕ 2
Авторская проза → ОДИН РАССКАЗ. ПРОДОЛЖЕНИЕ 4
Авторская проза → ОДИН РАССКАЗ. ПРОДОЛЖЕНИЕ 1
Авторская проза → ОДИН РАССКАЗ. ПРОДОЛЖЕНИЕ 3
| Такие люди, как ты, теперь очень нужны, без них никуда |
Свежее в блогах