«Улучшистика» как новая наука. (Писульки Эспри де Л'Эскалье)

Esprit de L'Escalier Авторская проза 23 декабря 2013 Рейтинг: 0 Голосов: 0 1007 просмотров

Испанский художник Антонио Паломино сказал об Эль Греко в 1724 году:

 

«То, что он делал хорошо, никто не делал лучше.

То, что он делал плохо, никто не делал хуже!»

В принципе, такое можно сказать о многих творцах.

Основополагающие постулаты.

Нет ничего такого хорошего, чего нельзя было бы улучшить. (За исключением шедевров)

Нет ничего такого плохого, чего нельзя было бы ухудшить. (За исключением антишедевров – абсолютно бездарных творений)

ВСЕ люди-творцы являются только слабыми смертными существами, а не запрограммированными лишь на шедевры роботами, и посему очень многие их творения несовершенны и часто нуждаются в изменениях-улучшениях.

 


 

 

Остальные посылки из двух первых – нет ничего такого хорошего, чего нельзя было бы ухудшить и нет ничего такого плохого, чего нельзя было бы улучшить – ввиду их тривиальности в постулаты не включены.

 


 

 

В науке, технике, военном деле, законодательстве и даже в спорте и развлечениях – данные постулаты Улучшистики используются с незапамятных времён без всяких упоминаний о них. Обходятся без постулатов и разрешений. Что-то требует изменения или улучшения – и его изменяют или улучшают!

 

Улучшистика же обращается к той сфере человеческой деятельности, которая как раз старательно ИЗБЕГАЕТ приложения вышеупомянутых принципов – к искусству! (См. Мои заметки «Искусство-- как вечно живое кладбище», «Можно ли изменять произведения автора», «Сходство и различие между наукой и искусством»)

 

В искусстве с таких же незапамятных времён действует молчаливо принятый идиотский принцип:

 

Нечто, единожды созданное неким автором-творцом, никаким улучшениям и изменениям не подлежит!

 

Неприкасаемо, как секта париев! Как древнеегипетские мумии! Как труп, эксгумации не подлежащий!

 

В действительности же это «правило» существует лишь для потребителей искусства. Сами же творящие очень свободно обращаются с плодами трудов коллег прошлого и настоящего. Не будущего, разумеется, ибо невозможно улучшать или изменять нечто, ещё не появившееся или неизвестное. Что, однако, станет возможным с внедрением в широкую практику «машин времени».

 

Почему такая разница в подходе между массой «потребителей» искусства и создателями произведений?

 

Тут разница в подходе к искусству. Потребитель смотрит на сотворённое кем-то как фетишист, исходно и догматично считая это НЕЧТО чуть ли творением Божьим. И потому неприкасаемым.

 


 

 

«Моцарт и Сальери».

 

…..............................

 

Старик играет арию из Дон-Жуана.

 

Моцарт хохочет.

 


 

 

Сальери

 

И ты смеяться можешь?

 


 

 

Моцарт

 

Ах, Сальери!

 

Ужель и сам ты не смеёшься?

 


 

 

Сальери

 

Нет!

 

Мне не смешно, когда маляр негодный

 

Мне пачкает Мадонну Рафаэля,

 

Мне не смешно, когда фигляр презренный

 

Пародией бесчестит Алигьери.

 

Пошёл, старик...

 


 

 

Вот тут странность: Прав ли Сальери, каким его изображает Пушкин.

 

Вроде бы прав: «Маляр негодный» не может «улучшить» Рафаэля. Лишь «ИСПАЧКАТЬ»,

 

«Фигляр презренный» не может добавить к «Божественной комедии» что-то своё, незаурядное. Лишь «Пародией бесчестить Алигьери».

 

Но, одновременно, от этих слов Сальери веет потребительским идолопоклонством: Руки прочь от произведений гениев! А ведь он сам – ТВОРЕЦ и не бесталанный!

 

Здесь, наверно, необходимо выполнение некого условия: Улучшист обязан быть по крайней мере столь же талантлив или близок по одарённости к Автору? Трудно сказать. Заметить неудачу талантливого создателя может и человек с достаточно средними способностями. И даже улучшить это.

 

Классическим примером, на мой взгляд, бездари, тщащейся что-то сказать о гении (реальном или выдуманным) являются многочисленные книжки, посвящённые жизнеописанию «великих людей». А равно и выдуманных, но страсть как талантливых, по замыслу автора, героев. Тут прямо напрашивается упоминание романа Германа Гессе «Игра в бисер». Действие происходит в Швейцарии после Третьей Мировой Войны. И в нём описывается некий герой – незаурядный талант! Но читаешь этот роман, ждёшь, ищешь и НИЧЕГО НЕТ! Гессе нам назойливо, чуть ли не на каждой странице навязывает определение героя, как некого очень одарённого человека. А мы, читатели, никакого его таланта и особых способностей не видим. Сплошные декларации о гениальности БЕЗ малейшего подтверждения этой аксиомы. Примите, «Храждане», на веру! Ежели я, автор – Герман Гессе, утверждаю, что мой герой – нечто незаурядное, то и вы должны проникнуться этой мыслью.

 

А мне – не проникается!

 

Нельзя бездари писать о таланте! Неважно, реальном человеке или выдуманном герое!

 

Другой пример – М.А.Булгаков «Мастер и Маргарита». Замахнулся на богатую и великую, можно сказать, тему:

 

Дьявол являет свой лик людям в Советской России. При наличии таланта, могло бы получиться впечатляющее полотно чуть ни космического масштаба. А у Булгакова получился Дьявол – базарный скоморох с волландовскими дешёвыми фокусами и банальными рассуждениями. И его чуть ли не автобиографическое (олицетворение себя — страдальца писателя в Совдепии с Христом) – роман в романе о смерти Христа – это лишь популярный пересказ канонических текствов из Нового Завета.

 

Сравнить с гениально написанными двумя романами Ильфа и Петрова. «Великий комбинатор» – действительно велик!!! Недаром сталинские святоши-ханжи с такой злобой нападали на эти романы! «Хто Херой, товарищи, жулик и проходимец! А хде «настоящие советские люди»??? Дураки и невежды, которых этот жулик с лёгкостью объегоривает! Ату его и авторов заодно!»

 


 

 

Творец — человек, слабый и смертный, знает по опыту: Не боги горшки обжигают, а люди, его коллеги и соперники в искусстве. Все творения созданы им и его, творца, предшественниками и современниками. Потому его отношения к своим и чужим произведениям – практичное и трезвое, без всякого дурмана и идолопоклонства.

 

Примером этого является давнее многолетнее соперничество двух выдающихся скульпторов и архитекторов Барокко: Джан Лоренцо Бернини и Франческо Борpомини (Кастелли). Церковь Санта-Аньезе на Пьяцца Навона в Риме и фонтан на ней. Это уже не «Улучшистика», а длительная конкуренция за внимание пап и изобразительный сарказм. Фасад церкви спланирован и частично построен Борромини. Бернини высмеял эту постройку Борромини, создав на этой же площади фонтан-скульптурную группу. Как раз напротив церкви. Одна из статуй в ужасе прикрывается руками, как бы защищаясь от вида этого фасада или из боязни, что башенки Борромини рухнут на неё.

 

Нет никакого обожествления произведения искусства, а лишь ироническая ухмылка Бернини в адрес Борромини. А ведь ОБА были незаурядно талантливыми зодчими!

 


 

 

(В принципе, другими словами и по вроде бы другому поводу, я писал о том же в статейках «Эйнштейн едет в Японию» и «Крылья, вместо мастерка каменщика». Там это относилось к методу обучения молодых людей и там тоже проповедовался трезвый прагматичный подход создателей-творцов идей и гипотез, вместо языческого поклонения тотему. Обучение мышлению – не есть строительство в сознании стен догм, баррикад запретов и дворцов – храмов неких окаменевших теорий. Мышление человека должно быть подобно крылу птицы или самолёта и оно должно управляться приказами хозяина так, чтобы набегающие струйки нового знания непрерывно поднимали это крыло вверх – в высоты собственного творчества.)

 


 

 

Применительно к «творениям» искусства, как деятельности людей по созданию ФОРМ, в которые засыпается один и тот же по сути песочек Содержания (Обычные биологические переживания под девизом: «Плодитесь-размножайтесь»): Поэзии, Прозе, Музыке, Живописи, Скульптуре, Архитектуре, Хореографии и всем другим ветвям «ФОРМОТВОРЕНИЯ», Улучшистика может и должна применяться. Ибо в ней есть третий и самый важный постулат:

 

Сами создатели – лишь слабые, смертные существа – люди, подверженные всем возможным человеческим страстям, редкому вдохновению и часто полному его отсутствию, догмам, предрассудкам, суевериям, зависти, ненависти, любви, страху и пр. Если сам Господь Бог так ошибся, создав из праха человека, то что уж сказать об этих убогих его творениях?!

 

«Мы всего боимся, как и полагается смертным. И всего хотим, как будто наделены бессмертием»

 

Герцог Франсуа де Ларошфуко

 


 

 

Примеры действия Улучшистики:

 


 

 

Нет, жив Дантес, он жив опасно.

 

Жив вплоть до нынешнего дня.

 

Ежеминутно, ежечасно

 

Он может выстрелить в меня.

 

Н.Доризо

 


 

 

Александр Иванов написал отличную пародию на этот стих.

 


 

 

Санкт-Петербург взволнован очень

 

Разгул царизма. Мрак и тлен.

 

Печален, хмур и озабочен

 

Барон Луи де Геккерен.

 


 

 

Он молвит сыну осторожно:

 

«Зачем нам Пушкин? Видит Бог

 

Стреляться с кем угодно можно,

 

Ты в Доризо стрельни, сынок!»

 


 

 

С улыбкой грустной бесконечно

 

Дантес взирает на него:

 

«Могу и в Доризо, конечно,

 

Какая разница, в кого.

 


 

 

Его лицо вдруг исказилось

 

И прошептал он, как во сне:

 

«Но, кто тогда, скажи на милость,

 

Хоть словом вспомнит обо мне?»

 


 

 

Пушкин:

 

В пустыне чахлой и скупой,

 

На почве, зноем раскалённой,

 

Анчар, как грозный часовой,

 

Стоит – один во всей вселенной.

 

Раскаленной или раскалённой?

 

Вселенной или вселённой?

 

Ведь мог Пушкин написать:

 

В пустыне чахлой и скупой,

 

На почве, зной впитавшей денный,

 

Анчар, как грозный часовой,

 

Стоит – один во всей вселенной.

 


 

 

Схожее:

 

Гляжу ль на дуб уединённый,

 

Я мыслю: патриарх лесов

 

Переживёт мой век забвенный,
Как пережил он век отцов

 

Уединенный или уединённый?

 

Забвенный или забвённый?

 

Опять же, мог бы написать:

 

Гляжу ль на дуб, в веках нетленный,

 

Я мыслю: патриарх лесов

 

Переживёт мой век забвенный,

 

Как пережил он век отцов.

 


 

 

Окуджава

 

Где-то плачет наш Мартынов

 

Поминает кровь,

 

Он уже убил однажды

 

Он не хочет вновь.

 

«Мартынов – однажды» не очень рифмуются.

 

Мог бы:

 

Где-то плачет наш Мартынов
Поминает кровь,

 

Он уже убил и ныне,

 

Он не хочет вновь.

 


 

 

Но судьба его такая,

 

И свинец отлит,

 

И двадцатое столетье

 

Так ему велит.

 

«Такая —столетье» тоже, музыкально не очень консонируют.

 

А мог бы:

 

Но судьба его такая,

 

И свинец отлит,

 

И столетья воля злая

 

Так ему велит.

 

Ведь поэтов убивают не только в девятнадцатом и двадцатом столетьях!

 


 

 

«Лебединое озеро» Петипа, Фокина или Дягилева и вообще, в хореографии гораздо больше возможностей для новаторства, чем в других видах искусства. Далеко небездарным считаю превращение оперетты «Моя прекрасная леди» (она сама – музыкальное переложение пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион», который тоже «переложил», осовременив древнегреческий миф о скульпторе Пигмалионе) в БАЛЕТ!!! Вот это поразительно! Ну, как, скажите, уроки фонетики профессора Хиггинса показать внемую, жестами, балетом??? Оказывается, при наличии таланта и это возможно – красивым и грациозным или коряво-нелепым танцем!!! Талантливая Улучшистика или Новаторство!!!

 

Из романа, повести, рассказа нередко делается пьеса или кинофильм. Особая статья – переложение литературы на музыку – опера, балет, симфоническая сюита и т.д. Когда Верди сочинил свою гениальную оперу «Риголетто», Виктор Гюго, написавший пьесу «Король развлекается», встретив Верди, сказал ему: «Вы испортили мою драму!»

 

На что Верди ответил: «Я её обессмертил». Конечно, прав не глупо-чванливый Гюго, а Верди. Его опера уже полтора столетия ставится во всех оперных театрах мира! А кто и где смотрит сейчас эту пьесу Гюго?

 

Так же и с «Травиатой», по достаточно посредственной повести Александра Дюма-сына «Дама с камелиями». Так же и «Пиковая дама» Чайковского по средненькой повести Пушкина.

 

Самые мумифицированные виды искусства – это живопись, скульптура и архитектура.

 

Как их реанимировать? Хотя бы, делая копии и в них добавляя к оригиналу или изымая из него «лишнее», по методу Микеланджело: «Беру глыбу мрамора и удаляю всё лишнее».

 

Но и там можно добавить, если не улучшить, нечто интересное и даже забавное: Мона Лиза с котом на коленях, Лаокоон, оплетённый перфолентами – видел в одном журнале такую остроумную пародию на знаменитую скульптурную группу «Лаокоон и его сыновья», обвитые змеями.

 

 

 

Вот, и сам я нынче в недоумении:

 

Что же получается, создал я новую науку «Улучшистику», или она уже существует сотни и тысячи лет без моей великодушной помощи?

 

17 XII 2013

 


 

 


 

 


 

 


 

 


 

 

Похожие статьи:

Авторская проза Папаша, почём оксиген для народа? (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Книга о вкусной и здоровой пище. Рецензия (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Страсти по Атласу или Как я не стал Магелланом (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Для чего нужен человек (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Альфонс с ноготок. (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!

Свежее в блогах

Говорим мы с тобой как ровня, так поставил ты дело сразу
У меня седина на висках, К 40 уж подходят годы А ты вечно такой молодой Веселый всегда и суровый Говорим мы с тобой как ровня Так поставил ты дело сразу Дядька мой говорил я на...
Когда друзья уходят, это плохо (памяти Димы друга)
Когда друзья уходят, это плохо Они на небо, мы же здесь стоим И солнце светит как то однобоко Ушел, куда же друг ты там один И в 40 лет, когда вокруг цветёт Когда все только начинает жить...
Степь кругом как скатерть росписная
Степь кругом как скатерть росписная Вся в траве пожухлой от дождя Я стою где молодость играла Где мальчонкой за судьбой гонялся я Читать далее.........
Мне парень сказал что я дядя Такой уже средних лет
Мне парень сказал что я дядя Такой уже средних лет А я усмехнулся играя Словами, как ласковый зверь Ты думаешь молодость вечна Она лишь дает тепло Но жизнь товарищ бесконечна И молодость...
Здравствуй! Помнишь? Лучше промолчу.. не должна ты помнить и не надо
Здравствуй! Помнишь? Лучше промолчу.. не должна ты помнить и не надо Тот рассвет, который на корню, нам тогда казалось, что до края... Ты узнала? Я не ожидал, много лет, как будто день вчерашний,...