«Улучшистика» как новая наука. (Писульки Эспри де Л'Эскалье)

Esprit de L'Escalier Авторская проза 23 декабря 2013 Рейтинг: 0 Голосов: 0 975 просмотров

Испанский художник Антонио Паломино сказал об Эль Греко в 1724 году:

 

«То, что он делал хорошо, никто не делал лучше.

То, что он делал плохо, никто не делал хуже!»

В принципе, такое можно сказать о многих творцах.

Основополагающие постулаты.

Нет ничего такого хорошего, чего нельзя было бы улучшить. (За исключением шедевров)

Нет ничего такого плохого, чего нельзя было бы ухудшить. (За исключением антишедевров – абсолютно бездарных творений)

ВСЕ люди-творцы являются только слабыми смертными существами, а не запрограммированными лишь на шедевры роботами, и посему очень многие их творения несовершенны и часто нуждаются в изменениях-улучшениях.

 


 

 

Остальные посылки из двух первых – нет ничего такого хорошего, чего нельзя было бы ухудшить и нет ничего такого плохого, чего нельзя было бы улучшить – ввиду их тривиальности в постулаты не включены.

 


 

 

В науке, технике, военном деле, законодательстве и даже в спорте и развлечениях – данные постулаты Улучшистики используются с незапамятных времён без всяких упоминаний о них. Обходятся без постулатов и разрешений. Что-то требует изменения или улучшения – и его изменяют или улучшают!

 

Улучшистика же обращается к той сфере человеческой деятельности, которая как раз старательно ИЗБЕГАЕТ приложения вышеупомянутых принципов – к искусству! (См. Мои заметки «Искусство-- как вечно живое кладбище», «Можно ли изменять произведения автора», «Сходство и различие между наукой и искусством»)

 

В искусстве с таких же незапамятных времён действует молчаливо принятый идиотский принцип:

 

Нечто, единожды созданное неким автором-творцом, никаким улучшениям и изменениям не подлежит!

 

Неприкасаемо, как секта париев! Как древнеегипетские мумии! Как труп, эксгумации не подлежащий!

 

В действительности же это «правило» существует лишь для потребителей искусства. Сами же творящие очень свободно обращаются с плодами трудов коллег прошлого и настоящего. Не будущего, разумеется, ибо невозможно улучшать или изменять нечто, ещё не появившееся или неизвестное. Что, однако, станет возможным с внедрением в широкую практику «машин времени».

 

Почему такая разница в подходе между массой «потребителей» искусства и создателями произведений?

 

Тут разница в подходе к искусству. Потребитель смотрит на сотворённое кем-то как фетишист, исходно и догматично считая это НЕЧТО чуть ли творением Божьим. И потому неприкасаемым.

 


 

 

«Моцарт и Сальери».

 

…..............................

 

Старик играет арию из Дон-Жуана.

 

Моцарт хохочет.

 


 

 

Сальери

 

И ты смеяться можешь?

 


 

 

Моцарт

 

Ах, Сальери!

 

Ужель и сам ты не смеёшься?

 


 

 

Сальери

 

Нет!

 

Мне не смешно, когда маляр негодный

 

Мне пачкает Мадонну Рафаэля,

 

Мне не смешно, когда фигляр презренный

 

Пародией бесчестит Алигьери.

 

Пошёл, старик...

 


 

 

Вот тут странность: Прав ли Сальери, каким его изображает Пушкин.

 

Вроде бы прав: «Маляр негодный» не может «улучшить» Рафаэля. Лишь «ИСПАЧКАТЬ»,

 

«Фигляр презренный» не может добавить к «Божественной комедии» что-то своё, незаурядное. Лишь «Пародией бесчестить Алигьери».

 

Но, одновременно, от этих слов Сальери веет потребительским идолопоклонством: Руки прочь от произведений гениев! А ведь он сам – ТВОРЕЦ и не бесталанный!

 

Здесь, наверно, необходимо выполнение некого условия: Улучшист обязан быть по крайней мере столь же талантлив или близок по одарённости к Автору? Трудно сказать. Заметить неудачу талантливого создателя может и человек с достаточно средними способностями. И даже улучшить это.

 

Классическим примером, на мой взгляд, бездари, тщащейся что-то сказать о гении (реальном или выдуманным) являются многочисленные книжки, посвящённые жизнеописанию «великих людей». А равно и выдуманных, но страсть как талантливых, по замыслу автора, героев. Тут прямо напрашивается упоминание романа Германа Гессе «Игра в бисер». Действие происходит в Швейцарии после Третьей Мировой Войны. И в нём описывается некий герой – незаурядный талант! Но читаешь этот роман, ждёшь, ищешь и НИЧЕГО НЕТ! Гессе нам назойливо, чуть ли не на каждой странице навязывает определение героя, как некого очень одарённого человека. А мы, читатели, никакого его таланта и особых способностей не видим. Сплошные декларации о гениальности БЕЗ малейшего подтверждения этой аксиомы. Примите, «Храждане», на веру! Ежели я, автор – Герман Гессе, утверждаю, что мой герой – нечто незаурядное, то и вы должны проникнуться этой мыслью.

 

А мне – не проникается!

 

Нельзя бездари писать о таланте! Неважно, реальном человеке или выдуманном герое!

 

Другой пример – М.А.Булгаков «Мастер и Маргарита». Замахнулся на богатую и великую, можно сказать, тему:

 

Дьявол являет свой лик людям в Советской России. При наличии таланта, могло бы получиться впечатляющее полотно чуть ни космического масштаба. А у Булгакова получился Дьявол – базарный скоморох с волландовскими дешёвыми фокусами и банальными рассуждениями. И его чуть ли не автобиографическое (олицетворение себя — страдальца писателя в Совдепии с Христом) – роман в романе о смерти Христа – это лишь популярный пересказ канонических текствов из Нового Завета.

 

Сравнить с гениально написанными двумя романами Ильфа и Петрова. «Великий комбинатор» – действительно велик!!! Недаром сталинские святоши-ханжи с такой злобой нападали на эти романы! «Хто Херой, товарищи, жулик и проходимец! А хде «настоящие советские люди»??? Дураки и невежды, которых этот жулик с лёгкостью объегоривает! Ату его и авторов заодно!»

 


 

 

Творец — человек, слабый и смертный, знает по опыту: Не боги горшки обжигают, а люди, его коллеги и соперники в искусстве. Все творения созданы им и его, творца, предшественниками и современниками. Потому его отношения к своим и чужим произведениям – практичное и трезвое, без всякого дурмана и идолопоклонства.

 

Примером этого является давнее многолетнее соперничество двух выдающихся скульпторов и архитекторов Барокко: Джан Лоренцо Бернини и Франческо Борpомини (Кастелли). Церковь Санта-Аньезе на Пьяцца Навона в Риме и фонтан на ней. Это уже не «Улучшистика», а длительная конкуренция за внимание пап и изобразительный сарказм. Фасад церкви спланирован и частично построен Борромини. Бернини высмеял эту постройку Борромини, создав на этой же площади фонтан-скульптурную группу. Как раз напротив церкви. Одна из статуй в ужасе прикрывается руками, как бы защищаясь от вида этого фасада или из боязни, что башенки Борромини рухнут на неё.

 

Нет никакого обожествления произведения искусства, а лишь ироническая ухмылка Бернини в адрес Борромини. А ведь ОБА были незаурядно талантливыми зодчими!

 


 

 

(В принципе, другими словами и по вроде бы другому поводу, я писал о том же в статейках «Эйнштейн едет в Японию» и «Крылья, вместо мастерка каменщика». Там это относилось к методу обучения молодых людей и там тоже проповедовался трезвый прагматичный подход создателей-творцов идей и гипотез, вместо языческого поклонения тотему. Обучение мышлению – не есть строительство в сознании стен догм, баррикад запретов и дворцов – храмов неких окаменевших теорий. Мышление человека должно быть подобно крылу птицы или самолёта и оно должно управляться приказами хозяина так, чтобы набегающие струйки нового знания непрерывно поднимали это крыло вверх – в высоты собственного творчества.)

 


 

 

Применительно к «творениям» искусства, как деятельности людей по созданию ФОРМ, в которые засыпается один и тот же по сути песочек Содержания (Обычные биологические переживания под девизом: «Плодитесь-размножайтесь»): Поэзии, Прозе, Музыке, Живописи, Скульптуре, Архитектуре, Хореографии и всем другим ветвям «ФОРМОТВОРЕНИЯ», Улучшистика может и должна применяться. Ибо в ней есть третий и самый важный постулат:

 

Сами создатели – лишь слабые, смертные существа – люди, подверженные всем возможным человеческим страстям, редкому вдохновению и часто полному его отсутствию, догмам, предрассудкам, суевериям, зависти, ненависти, любви, страху и пр. Если сам Господь Бог так ошибся, создав из праха человека, то что уж сказать об этих убогих его творениях?!

 

«Мы всего боимся, как и полагается смертным. И всего хотим, как будто наделены бессмертием»

 

Герцог Франсуа де Ларошфуко

 


 

 

Примеры действия Улучшистики:

 


 

 

Нет, жив Дантес, он жив опасно.

 

Жив вплоть до нынешнего дня.

 

Ежеминутно, ежечасно

 

Он может выстрелить в меня.

 

Н.Доризо

 


 

 

Александр Иванов написал отличную пародию на этот стих.

 


 

 

Санкт-Петербург взволнован очень

 

Разгул царизма. Мрак и тлен.

 

Печален, хмур и озабочен

 

Барон Луи де Геккерен.

 


 

 

Он молвит сыну осторожно:

 

«Зачем нам Пушкин? Видит Бог

 

Стреляться с кем угодно можно,

 

Ты в Доризо стрельни, сынок!»

 


 

 

С улыбкой грустной бесконечно

 

Дантес взирает на него:

 

«Могу и в Доризо, конечно,

 

Какая разница, в кого.

 


 

 

Его лицо вдруг исказилось

 

И прошептал он, как во сне:

 

«Но, кто тогда, скажи на милость,

 

Хоть словом вспомнит обо мне?»

 


 

 

Пушкин:

 

В пустыне чахлой и скупой,

 

На почве, зноем раскалённой,

 

Анчар, как грозный часовой,

 

Стоит – один во всей вселенной.

 

Раскаленной или раскалённой?

 

Вселенной или вселённой?

 

Ведь мог Пушкин написать:

 

В пустыне чахлой и скупой,

 

На почве, зной впитавшей денный,

 

Анчар, как грозный часовой,

 

Стоит – один во всей вселенной.

 


 

 

Схожее:

 

Гляжу ль на дуб уединённый,

 

Я мыслю: патриарх лесов

 

Переживёт мой век забвенный,
Как пережил он век отцов

 

Уединенный или уединённый?

 

Забвенный или забвённый?

 

Опять же, мог бы написать:

 

Гляжу ль на дуб, в веках нетленный,

 

Я мыслю: патриарх лесов

 

Переживёт мой век забвенный,

 

Как пережил он век отцов.

 


 

 

Окуджава

 

Где-то плачет наш Мартынов

 

Поминает кровь,

 

Он уже убил однажды

 

Он не хочет вновь.

 

«Мартынов – однажды» не очень рифмуются.

 

Мог бы:

 

Где-то плачет наш Мартынов
Поминает кровь,

 

Он уже убил и ныне,

 

Он не хочет вновь.

 


 

 

Но судьба его такая,

 

И свинец отлит,

 

И двадцатое столетье

 

Так ему велит.

 

«Такая —столетье» тоже, музыкально не очень консонируют.

 

А мог бы:

 

Но судьба его такая,

 

И свинец отлит,

 

И столетья воля злая

 

Так ему велит.

 

Ведь поэтов убивают не только в девятнадцатом и двадцатом столетьях!

 


 

 

«Лебединое озеро» Петипа, Фокина или Дягилева и вообще, в хореографии гораздо больше возможностей для новаторства, чем в других видах искусства. Далеко небездарным считаю превращение оперетты «Моя прекрасная леди» (она сама – музыкальное переложение пьесы Бернарда Шоу «Пигмалион», который тоже «переложил», осовременив древнегреческий миф о скульпторе Пигмалионе) в БАЛЕТ!!! Вот это поразительно! Ну, как, скажите, уроки фонетики профессора Хиггинса показать внемую, жестами, балетом??? Оказывается, при наличии таланта и это возможно – красивым и грациозным или коряво-нелепым танцем!!! Талантливая Улучшистика или Новаторство!!!

 

Из романа, повести, рассказа нередко делается пьеса или кинофильм. Особая статья – переложение литературы на музыку – опера, балет, симфоническая сюита и т.д. Когда Верди сочинил свою гениальную оперу «Риголетто», Виктор Гюго, написавший пьесу «Король развлекается», встретив Верди, сказал ему: «Вы испортили мою драму!»

 

На что Верди ответил: «Я её обессмертил». Конечно, прав не глупо-чванливый Гюго, а Верди. Его опера уже полтора столетия ставится во всех оперных театрах мира! А кто и где смотрит сейчас эту пьесу Гюго?

 

Так же и с «Травиатой», по достаточно посредственной повести Александра Дюма-сына «Дама с камелиями». Так же и «Пиковая дама» Чайковского по средненькой повести Пушкина.

 

Самые мумифицированные виды искусства – это живопись, скульптура и архитектура.

 

Как их реанимировать? Хотя бы, делая копии и в них добавляя к оригиналу или изымая из него «лишнее», по методу Микеланджело: «Беру глыбу мрамора и удаляю всё лишнее».

 

Но и там можно добавить, если не улучшить, нечто интересное и даже забавное: Мона Лиза с котом на коленях, Лаокоон, оплетённый перфолентами – видел в одном журнале такую остроумную пародию на знаменитую скульптурную группу «Лаокоон и его сыновья», обвитые змеями.

 

 

 

Вот, и сам я нынче в недоумении:

 

Что же получается, создал я новую науку «Улучшистику», или она уже существует сотни и тысячи лет без моей великодушной помощи?

 

17 XII 2013

 


 

 


 

 


 

 


 

 


 

 

Похожие статьи:

Авторская проза Папаша, почём оксиген для народа? (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Альфонс с ноготок. (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Страсти по Атласу или Как я не стал Магелланом (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Книга о вкусной и здоровой пище. Рецензия (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Авторская проза Для чего нужен человек (Писульки Эспри де Л'Эскалье)
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!

Свежее в блогах

Они кланялись тем кто выше
Они кланялись тем кто выше Они рвали себя на часть Услужить пытаясь начальству Но забыли совсем про нас Оторвали куски России Закидали эфир враньём А дороги стоят большие Обнесенные...
Говорим мы с тобой как ровня, так поставил ты дело сразу
У меня седина на висках, К 40 уж подходят годы, А ты вечно такой молодой, Веселый всегда и суровый Говорим мы с тобой как ровня, Так поставил ты дело сразу, Дядька мой говорил...
Когда друзья уходят, это плохо (памяти Димы друга)
Когда друзья уходят, это плохо Они на небо, мы же здесь стоим И солнце светит как то однобоко Ушел, куда же друг ты там один И в 40 лет, когда вокруг цветёт Когда все только начинает жить...
Степь кругом как скатерть росписная
Степь кругом как скатерть росписная Вся в траве пожухлой от дождя Я стою где молодость играла Где мальчонкой за судьбой гонялся я Читать далее.........
Мне парень сказал что я дядя Такой уже средних лет
Мне парень сказал что я дядя Такой уже средних лет А я усмехнулся играя Словами, как ласковый зверь Ты думаешь молодость вечна Она лишь дает тепло Но жизнь товарищ бесконечна И молодость...