Владимир Лившиц СТОЛ В сыром углу мой грозный стол Стоит с надменностью

Владимир Лившиц
СТОЛ

В сыром углу мой грозный стол
Стоит с надменностью монгола
На грузных тумбах, вросших в пол,
На тумбах, выросших из пола.

Я знаю, этот стол стоит
Века — с невозмутимым видом,
Суконной плесенью покрыт,
Как пруд в цветенье ядовитом.

С тех пор как хам за ним сидел
Времен Судейского Приказа,
Он сам участник черных дел —
Мой стол, пятнистый как проказа.

Потел и крякал костолом.
На стенах гасли блики зарев.
За настороженным столом
Указ вершили государев.

Но в раззолоченный камзол,
В глаза ханжи и богомола,
Плевала кровью через стол
Неистребимая крамола!
. . . . . . . . . . . . .

Мой друг — эмпирик. Он не зол.
Но вы представьте положенье —
«На грузных тумбах — грозный стол» —
Одно мое воображенье...

Он вышел некогда из недр
Древообделочного треста,
Был скверно выкрашен под кедр
И скромно занял это место.

Он существует восемь лет.
Разбит. Чернилами измазан...
Должно быть, так...
Но я — поэт
И верить в это не обязан!