Эдуард Асадов Осенние строки Багряные листья, словно улитки, Свернувшись,

Эдуард Асадов

Осенние строки

Багряные листья, словно улитки,
Свернувшись, на влажной земле лежат.
Дорожка от старой дачной калитки
К крыльцу пробирается через сад.

Тучки, качаясь, плывут, как лодки,
В саду стало розово от рябин, А бабушка-ель на пне-сковородке
Жарит румяный солнечный блин.

На спинке скамейки напротив дачи
Щегол, заливаясь, горит крылом,
А шахматный конь, что, главы не пряча,
Искал для хозяев в боях удачи,
Забытый, валяется под столом.

Вдали свое соло ведет лягушка,
Усевшись на мостике за прудом.
А прудик пустячный, почти игрушка,
Затянутый ряски цветным ковром.

Рядом, продравшись через малину,
Ветер, лихая его душа,
Погладил краснеющую калину
И что-то шепнул ей, хитро дыша.

И вдруг, рассмеявшись, нырнул в малинник,
И снова - осенняя тишина:
Не прозвенит за стеной будильник,
Не вспыхнет огонь в глубине окна...

Зимой здесь в сугробах утонут ели
И дом, средь морозной голубизны,
Словно медведь, под напев метели
В спячку погрузится до весны...

Но будет и май, и цветенье будет,
И вновь зазвенит голосами дом,
И снова какие-то будут люди
Пить чай под березами за столом.

Все тот же малинник, и мрак, и свет,
И та же скамейка, и та же дача,
Все то же как будто... но только... нет,
Отныне все будет совсем иначе.

Вернутся и шутки, и дождь, и зной,
И ветер, что бойко щекочет кожу,
Но только не будет здесь больше той,
Что в целой вселенной ни с кем не схожа...

Не вскинутся весело к солнцу руки,
Не вспыхнет задумчивой грустью взгляд,
И тихого смеха грудные звуки
Над книгой раскрытой не прозвучат.

Отцветший шиповник не зацветет,
Молодость снова не повторяется,
И счастье, когда оно промелькнет,
Назад к человеку не возвращается.