Нет нас.

Нет нас. Есть я.
И кто-то есть совсем чужой,
Хоть близкий.
Но не в смысле, что - родной,
а в смысле - рядом.
Настолько близкий, что упрешься взглядом,
Но так хотелось – на плечо щекой.

И каждый вечер – безразличные «пока»,
«До скорого» – бесцветные до боли.
Сжимаю нервно шарф, дрожит рука.
И растворяюсь в горле коридора.

Как приговор: «Так ты же все витаешь в облаках.
Поэт! Куда же нам якшаться с вашим братом!»
Куда ж возвышенней – как полоумная рыдать
Всю ночь. А утром улыбаться виновато.

Я как живу? По-прежнему одна.
Забилась в угол, затянулась пылью.
Неимоверно чешется спина,
Как раз в том месте, где должны быть крылья.

«Как скучно ты живешь» - вокруг твердят.
Так вот представь, что я свою больную скуку
Баюкаю, как куколку дитя,
Как раненый простреленную руку.

И что мне так грудную давит клеть?
Не выдышать, не выкашлять, не сбросить.
Так дай мне Бог тобой переболеть,
как насморком в заржавленную осень.