По стеклам-окнам заплясали змейки Манящей влаги, пошлой пустоты.

По стеклам-окнам заплясали змейки
Манящей влаги, пошлой пустоты.
А их гнездо, ну хоть в кой-то веки
Висит над нами; Вот они – дожди.

Стадо офисных, зазеванных работников
Скорей, быстрее – по домам спешит.
Лишь девочка, что с красным зонтиком
Одна посреди улицы стоит.

В обычном, белом платьице. Одна!
Тем красным куполом рептилий отражает.
А ясными глазами – на меня.
Так странно, так обыденно взирает.

И мое сердце чем-то обилось-
Быть может – кровью; Может – анальгином.
И удивление до неба поднялось
Когда она к себе меня манила.

Я тихо и степенно брел; Один.
По телу моему стекали змеи.
Ускорил шаг. Тем взглядом я гоним
Почти бежал. Ну, ноги, поскорее!

Та девочка как - будто вдруг проснулась
И тоже побежала. В один миг
Она уж оказалась на дороге.
Затормозить не смог гад - грузовик.

Платье стало с зонтиком точь - в точь-
Таким же красным, и таким же мирным.
По спутанной веренице волос
Ползли не змеи – крови крокодилы.

В растерянности я стоял мгновенье.
А может – вечность. Точно – не спешил.
Грузовика – ни след. Пожалуй, угрызенья
Совести не мучают пропитых в хлам водил.

Я уж хотел ту девочку поднять,
Спасти ее, а может – дать ей сил…
Но она просто стала исчезать;
А дождь, как жнец – косил, косил, косил…

А в каждый дождь хоть кто-то умирает –
Калека, нищий, булочник и мэр.
Смерть с зонтиком в твой дом-то забредает –
«Вам вечер добрый. Собирайтесь, сэр»…

От девочки остались только лужи.
А красный зонтик ветер подхватил.
Простое платьице когда-то станет стужей.
И холодом повеет из могил.

Прошли года, столетия минули.
И не берет меня дождливый скучный яд.
Но знаю, что когда – ни будь укусит
Из лужи мутной девочки той взгляд.

Автор: Никита Требушетов.