В том утре был еще неряшливый перрон, поток толпы других встречавших

В том утре был еще неряшливый перрон, поток толпы других встречавших/провожавших и доносилось "жду", "звони" со всех сторон, со всех вагонов прочь с вокзала отъезжавших.

А Джейн стояла под часами на стене, в руках - билеты, чемодан, стаканчик с чаем, по циферблата неразорванной длине бежали стрелки, и их бег был нескончаем.

Семь тридцать близилось. Остыл несладкий чай. Джейн удивлялась: кто не знает факт известный? Не любишь если - отпусти. Не приручай. Пусть даже стали чьи-то чувства тебе лестны.

Она смотрела сквозь людей, колонны, смог, от телефона, что в кармане, ни намёка, что Том спешит, что Том приедет точно в срок, что Том с ромашками уже неподалёку.

Минутной стрелке остается только круг, и проводница поторапливает громко, а Джейн не видит поезд, видит сочный луг, пустого неба перламутровую кромку.

Она берёт свой чемодан, идёт в купе, садится на свою двенадцатую полку. Воспоминания о лете - канапе. Душой нанизаны на ребра под футболку...