Первоначальная статья, касающаяся брильянтов богини Кали, была вручена
заведующему отделом городской хроники. Он улыбнулся и подержал ее мгновение
над корзиной для мусора. Затем, положив статью обратно на письменный стол,
он сказал:
— Попробуйте поговорить с сотрудниками воскресного приложения; они,
может — быть, и сделают что-нибудь из этого.
Воскресный редактор рассмотрел статью и промычал:
— Гм!
Затем он послал за репортером и преподал ему пространные указания.
— Вы можете побывать у генерала Людло, — сказал он, — и составить из
этого рассказ. Истории о брильянтах вообще — дрянь, но этот достаточно
крупен, чтобы его нашла уборщица завернутым в газету под угол линолеума и
засунутым в сенях.
Прежде всего узнайте, нет ли у генерала дочери, которая собиралась бы
поступить на сцену. Если нет, то можете писать рассказ. Поместите выписки о
Кохиноре и о коллекции Д. П. Моргана и всуньте картинки Кимберлейских
рудников и Барней Барнато.
Дополните сравнительной таблицей стоимости брильянтов, радия и телячьих
котлет со времени мясной забастовки, и пусть все это займет полстраницы.
На следующий день репортер принес свой рассказ. Воскресный редактор
пробежал глазами по строкам,
— Гм! — снова сделал он.
На этот раз рукопись почти без колебаний отправилась в мусорную
корзину.
У репортера немного сжались губы, но, когда я часом позже пришел
поговорить с ним об этом, он посвистывал не громко, но с довольным видом.
— Я не сержусь на старика,-- сказал он великодушно.-- Не сержусь за
то, что он выбросил мою статью. Действительно, она могла показаться
странной. Но случилось именно так, как я написал. Послушайте, отчего бы вам
не выудить рассказа из корзины и не пустить его в дело? Он не хуже всей той
чепухи, которую вы пишете.
Я принял комплимент. Если вы станете читать дальше, то познакомитесь с
фактами, касающимися брильянта богини Кали, за верность которых ручается
один из самых надежных репортеров.
Генерал Марцелус Б. Людло живет в одном из разрушающихся почтенных
старых домов из красного кирпича на одной из двадцатых улиц Запада.
Генерал — член одной старой нью-йоркской семьи, которая к рекламам не
прибегает. Он--путешественник по рождению, джентльмен по вкусам, миллионер
по милости неба и знаток драгоценных камней по роду занятий.
Репортер был принят немедленно, как только явился к генералу в дом,
около восьми часов тридцати минут вечера, в день получения предписания. В
роскошной библиотеке его приветствовал просвещенный путешественник и знаток
— высокий, стройный джентльмен, лет немногим больше пятидесяти, с почти
белыми усами и такой военной выправкой, что в нем едва ли можно было найти
след национального гвардейца.
Его обветренное лицо осветилось чарующей улыбкой и выражением интереса,
когда репортер познакомил его с целью своего прихода.
— А, вы слыхали о моей последней находке? Я рад показать вам камень,
который считаю одним из шести существующих на земле наиболее ценных голубых
брильянтов.
Генерал открыл в одном из углов библиотеки небольшой сейф и вынул из
него оклеенную плюшем коробку. Открыв ее, он выставил изумленному взгляду
репортера громадный сверкающий брильянт, величиной приблизительно с крупную
градину.
— Этот камень, — сказал генерал, — нечто большее, чем драгоценность.
Он прежде составлял центральный глаз трехглазой богини Кали, которой
поклоняется одно из наиболее свирепых и фанатичных племен Индии. Садитесь
поудобнее, и я расскажу вам. для вашей газеты, краткую историю этого камня.
Генерал Людло вынул из шкафа графинчик виски и стаканы и подвинул
счастливому репортеру удобное кресло.
— Фансигары, или туги, — начал генерал, — являются одной из наиболее
опасных и внушающих страх сект в северной Индии. В религии они экстремисты и
поклоняются ужасной богине Кали, в виде ее изображений.
Их обряды кровавы и интересны. По их странному религиозному кодексу,
ограбление и убийство путешественников считается достоинством и даже
обязательным поступком.
Поклонение трехглазой богине Кали производится в такой тайне, что до
сих пор ни одному путешественнику не выпало чести быть свидетелем их
религиозных церемоний. Эта честь приберегалась для меня.
Будучи в Сакаранпуре, между Дели и Келатом, я исследовал джунгли во
всех направлениях, чтобы узнать что-нибудь новое об этих таинственных
Фансигарах. Однажды вечером, в сумерках, проходя через тиковый лес, я набрел
на открытом месте на круглое углубленное пространство, посреди которого
возвышался грубый каменный храм. Будучи уверен, что это один из храмов
тугов, я спрятался в кустах и стал ждать.
Когда взошел месяц, углубленное пространство внезапно наполнилось
сотнями призрачных, быстро скользящих фигур. В храме распахнулась дверь,
открывая вид на ярко освещенный идол богини Кали, пред которым жрец в белой
одежде стал произносить варварские заклинания. А в это время почитатели
богини распростерлись на земле.
Больше всего заинтересовал меня средний глаз громадного деревянного
идола. По ослепительному блеску я видел, что это громадный брильянт
чистейшей воды. Когда кончилось служение, туги скрылись в лес так же
безмолвно, как и пришли. Жрец постоял еще несколько минут в дверях храма,
наслаждаясь ночной прохладой перед тем, как закрыть свое довольно жаркое
жилище. Вдруг темная, гибкая тень скользнула в углубление, прыгнула на жреца
и ударом блестящего ножа бросила его на землю. Затем убийца, точно кошка
бросился к идолу богини и выковырял ножом сверкающий средний глаз Кали.
Держа в руках свою королевскую добычу, он побежал прямо на меня; когда он
был на расстоянии трех шагов, я вскочил и со всей силы ударил его между
глаз. Он упал без чувств и выронил из рук великолепную драгоценность. Это и
есть тот восхитительный голубой брильянт, который вы только что видели.
Камень, достойный царского венца!
— Пикантная история, — сказал репортер: — этот графинчик точно такой
же, какой обыкновенно выставляет Джон В. Гец во время интервью.
— Простите, — сказал генерал Людло, — что, увлекшись рассказом, я
позабыл о правилах гостеприимства!
Наливайте себе!
— За ваше здоровье! — сказал репортер.
— Всего больше я теперь боюсь, — сказал генерал, понижая голос, — что
брильянт может быть у меня украден. Драгоценность, образовавшая глаз богини,
является для фансигаров самым священным предметом. Каким-то образом племя
подозревает, что брильянт — у меня, и члены этой секты следовали за мной
почти что вокруг света. Это — хитрейшие и жесточайшие фанатики во всем
мире, и их религиозные обеты требуют убийства неверного, осквернившего их
священное сокровище.
Однажды в Лукнове три агента, переодетые слугами отеля, пытались
задушить меня при помощи скрученной скатерти. В Лондоне тоже, два туга,
переодетые уличными музыкантами, влезли ко мне в окно ночью и напали на
меня. Жизнь моя постоянно в опасности. Месяц тому назад, когда я жил в отеле
в Бергшайре, трое из них ринулись на меня из-за придорожной травы. Я спасся
тогда только вследствие знания их обычаев.
— Как было дело, генерал? — спросил репортер.
— Поблизости паслась корова, — ответил генерал Людло: — славная
джерсейская корова. Я подбежал к ней и остановился. Три туга тотчас
прекратили атаку, стали на колени и трижды лбами ударились об землю. Затем,
после многих почтительных поклонов, они ушли.
— Испугались, что корова их забодает? — спросил репортер.
— Нет, у фансигаров корова считается священным животным. Кроме богини,
они поклоняются и корове. Насколько известно, они никогда не совершали актов
насилия в присутствии животного, которое почитают.
— Это чрезвычайно интересная история, — сказал репортер. — Если вы
ничего не имеете против, я выпью еще стаканчик и сделаю несколько заметок.
— Я последую вашему примеру, — сказал генерал Людло, сделав галантное
движение рукой.
— Если бы я был на вашем месте, — сказал репортер: — я бы увез
брильянт в Техас, там бы я поселился на коровьем ранчо, и фарисеи...
— Фансигары, — поправил генерал.
— Ах, да! Они наталкивались бы на корову каждый раз, как врывались бы
к вам.
Генерал Людло закрыл коробку с брильянтом и спрятал ее на груди.
— Шпионы выследили меня в Нью-Йорке, — сказал он, выпрямляя свою
высокую фигуру. — Я знаком с восточно-индийской организацией и знаю, что за
каждым моим движением следят. Они, без сомнения, попытаются обокрасть и
убить меня здесь.
— Здесь? — воскликнул репортер, схватив графин и выливая значительное
количество его содержимого.
— В любое время! — прибавил генерал. — Но, как солдат и любитель, я
продам свою жизнь и брильянт как можно дороже.
В этом пункте рассказа репортера ощущается некоторая неясность. Можно
только догадаться, что послышался громкий треск за домом, в котором они
находились. Генерал Людло плотно застегнул сюртук и побежал к двери, но
репортер крепко вцепился в него одной рукой, в то время как другой держал
графинчик.
— Прежде чем бежать, — произнес он, и в голосе его почувствовалась
какая-то тревога, — скажите мне, не собирается ли какая-нибудь из ваших
дочерей поступить на сцену?
— У меня нет никаких дочерей! Спасайтесь скорей, фансигары нападают на
нас. И оба выбежали через парадный подъезд дома. Было поздно, когда ноги их
коснулись тротуара. Странные люди, смуглые и страшные, как будто выросли из
земли и окружили их. Один, с азиатскими чертами лица, близко надвинулся на
генерала и закричал страшным голосом:
— Покупаю старую одежду!
Другой, мрачный и с темными баками, быстро подбежал к нему и начал
жалостным голосом:
— М-р, нет ли у вас десяти пенни для бедного человека, который?..
Они пробежали мимо, но попали в объятия черноглазого, темнобрового
создания, подставившего им под нос свою шляпу. В то же время товарищ его,
также восточного вида, вертел неподалеку шарманку. На двадцать шагов дальше
генерал Людло и репортер очутились среди полудюжины людей, подозрительного
вида, с высоко поднятыми воротниками пальто и лицами, покрытыми щетиной
небритых бород.
— Бежим, — крикнул генерал. — Они открыли владельца брильянта богини
Кали.
Оба помчались со всех ног. Мстители за богиню пустились за ними в
погоню.
— Боже мой! — простонал репортер.-- В этой части Бруклина нет ни
одной коровы. Мы пропали.
Около угла оба упали на железный предмет, возвышавшийся на тротуаре,
вблизи водосточного желоба. В отчаянии ухватившись за него, они ожидали
решения своей судьбы.
— Если бы только у меня была корова, — стонал репортер, — или еще
глоток из того графинчика, генерал.
Как только преследователи открыли убежище своей жертвы, они внезапно
отступили и ушли на значительное расстояние
— Они ждут подкрепления, чтобы напасть на нас, — сказал генерал Людло.
Но репортер залился звонким смехом и торжествующе замахал шляпой.
— Посмотрите-ка, — закричал он, тяжело опираясь на железный предмет; --
ваши фансигары или туги, как бы они ни звались, народ современный. Дорогой
генерал, ведь мы с вами попали на насос. Это в Нью-Йорке то же самое, что
корова. Вот почему эти бешеные черномазые парни не нападают на нас. Насос в
Нью-Йорке — священное животное.
Но дальше, в тени Двадцать Восьмой улицы, мародеры собрали совет.
— Пойдем, Рэдди,-- сказал один из них,-- схватим старика: он целые две
недели показывал брильянт, величиной с куриное яйцо, по всей Восьмой авеню.
— Не для тебя! — решил Рэдди. — Видишь, они собираются вокруг
насоса. Это — друзья Билля. Билль не позволит ничего подобного на своем
участке!
Этим исчерпываются факты, касающиеся брильянта Кали, но считаю вполне
логичным закончить следующей короткой (оплаченной) заметкой, появившейся
двумя днями позже в утренней газете:
"Говорят, что племянница генерала Марцелуса Б. Людло появится на сцене
в ближайшем сезоне.
Брильянты ее оцениваются в крупную сумму и представляют исторический
интерес".
Свежее в блогах