Мое солнце, вот ежедневник, и в нем на месяц вперед нет пустых строчек,

Мое солнце, вот ежедневник, и в нем на месяц вперед нет пустых строчек,
Нет, не то чтобы я нарасхват, просто крупный, размашистый почерк…
Завтра в два? Презентация. В семь? Встреча с другом. Ты значимей прочих,
Только ты бы пораньше дал знать, милый мой, что увидеться хочешь.
Знаешь, через неделю, мне кажется, будет окно.

Моя жизнь еще так молода, а уже, посмотри, не сочтешь червоточин.
Каждый день – как цитата из книги: красиво, но стерся источник,
Я куда-то спешу, на ходу проповедуя резкость, мобильность и точность,
В каждом встречном опасливо вижу бандита с заточкой –
Впрочем, если и встретится вправду такой, мне уже все равно…

Моя жизнь вроде шла по прямой, дерзко сыгранных карт, к месту сказанных слов вереница,
Но потом был пропущен абзац или два… Так что двадцать шестая страница –
Не о жизни вообще, а о том, как уйти, убежать, раствориться
В каждой точке на карте. Рейкьявик, Бейрут или Ницца.
Все границы условны и, в сущности, стерты давно.

Мое солнце, вот правда. Она, ты поверь, любой лжи не в пример больнее:
Моя жизнь, как курьерский, несется вперед, но я не иду за нею.
В этом холоде руки, и пальцы, и мысли, и чувства немеют,
Ежедневник и график меня в жесткой форме имеют.
Если я вдруг решусь и спастись от себя сумею –
То нырну в Марианскую бездну и лягу на дно.