Книга Алиса в Зазеркалье читать онлайн (Льюис Кэрролл)

"Пуговки для  сюртуков",  имя  имени,  принадлежит  к  той
области,  которую  в  современной  логике  именуют  "метаязыком".   Приняв
соглашение о иерархии метаязыков, логикам  удается  избежать  определенных
парадоксов, которые мучили их со времен  древних  греков.  См.  интересную
запись замечаний Белого  Рыцаря  символическими  обозначениями,  сделанную
Эрнстом Нагелем (Earnest Nagel "Symbolic Notation. Haddocks' Eves and  the
Dog-Walking Ordinance". J.R.Newman (ed.) The World of  Mathematics,  N.Y.,
v.III, 1956).
   Менее специальный, но, однако, не менее  обоснованный  и  увлекательный
анализ этого отрывка дает Роджер Холмс (Roger W.Holmes. The  Philosopher's
Alice in Wonderland. Antibch Review, Summer 1959).
   Профессор Холмс, заведующий кафедрой философии в Маунт Холиоук Колледж,
полагает, что Кэрролл посмеялся над нами,  когда  заставил  своего  Белого
Рыцаря заявить, что песня эта _есть_ "Сидящий на стене".  Разумеется,  это
не  может  быть  сама  песня,  но  лишь  еще   одно   имя.   "Чтобы   быть
последовательным, - заключает Холмс, - Белый Рыцарь, сказав, что песня эта
_есть_... должен был бы запеть саму песню. Впрочем,  последовательный  или
нет, Белый  Рыцарь  это  драгоценнейший  подарок,  который  Льюис  Кэрролл
преподнес логикам".
   67.  В  песне  Белого  Рыцаря  наблюдается  некая  иерархия,   подобная
зеркальному  отражению  зеркального  отражения  предмета.  Белый   Рыцарь,
которого не могла забыть Алиса,  тоже  не  может  забыть  другого  чудака,
который, возможно,  также  был  карикатурой  на  Кэрролла,  напоминая  его
некоторыми чертами; не исключено,  что  так  Кэрролл  видел  самого  себя:
одиноким, никем не любимым стариком.
   Песня  Белого  Рыцаря  в  первом  кратком  варианте  была  опубликована
Кэрроллом анонимно в 1856 г. в журнале "Трейп" ("The Train"). [...] В  ней
высмеивается   содержание   стихотворения    Уордсворта    "Решимость    и
независимость".

   ...И вот - была ли это благодать,
   Пославшая мне знак и наставленье -
   Но тут, когда, не в силах совладать
   С печалью, прерывая размышленья,
   Я поднял взгляд: в немом оцепененье
   Стоял старик, согнувшись над водой.
   И был древнее он, чем может быть живой.

   Так на вершине голой, может быть,
   Огромный камень привлечет вниманье -
   И смотрим мы и пробуем решить.
   Как он попал туда: его молчанье
   Нам кажется исполненным сознанья,
   Одушевленным: он, как зверь морской,
   Что выполз на песок, расставшись с глубиной.

   Таким был тот - ни мертвый, ни живой,
   В полудремоте старости глубокой,
   Согбенный гак, что ноги с головой
   Почти сошлись, придя к черте далекой
   Земного странствия - или жестокий
   Груз бедствия, недуга, нищеты
   Лег на спину его и исказил черты.